Высотка гостиница "Ленинградская"
Фасад высотки м. Красные ворота
Общий вид высотки м. Красные ворота
Фасад высотки на Кудринской площади
Торец высотки на Кудринской площади
Скульптура воина (высотка на Кудринской площади)
Парадный подъезд высотки на Кудринской площади
Стена магазина в высотке на Кудринской площади
Витрина магазина в высотке на Кудринской площади
Скульптура девушки (высотка на Кудринской площади)
|
|
(кликните на фотографию, чтобы увеличить ее)
Посмотреть на карте
В одном ряду с сооружениями, без которых немыслима современная Москва — кремлевскими стенами, Большим театром, Мавзолеем стоят и семь высотных зданий. А самое известное из них, Московский университет, вместе со Спасской башней, храмом Василия Блаженного, Останкинской телебашней стал архитектурным символом города.
Но вряд ли все читающие эту статью смогут быстро перечислить семь высотных зданий Москвы, несмотря на их знаменитость. А запомнить-то несложно: среди них два жилых дома — на Котельнической набережной и на площади Восстания (сейчас эта площадь переименована в Кудринскую, но "высотный дом на Кудринской" звучит примерно так же, как, скажем, "президентский дворец в Машкином тупике"), две гостиницы — "Украина" на Дорогомиловской набережной и "Ленинградская" на Комсомольской площади, два административных здания — на площадях Смоленской и Красных ворот, и, наконец, самый большой в семерке — знаменитый Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова (приходится выписывать этот гордый титул, чтобы выделить единственный настоящий университет из десятков возникших в последнее время "Московских университетов" самого нелепого толка, вплоть до сапожного). Второе, чего наверняка не знают девяносто девять из каждых ста москвичей — какими признаками определяется принадлежность конкретного здания к великолепной семерке. Но расстраиваться по этому поводу не следует, можно утешаться тем, что этого не знают и люди, слывущие знатоками города, которые пишут о нем вроде бы умные и полезные книги.
Не так давно одно некогда почтенное издательство напечатало буквально следующее: "Высотными в Москве... считают те, которые насчитывают более 26 этажей. Таких в Москве 7, и все они были построены по специальному постановлению Совета Министров СССР, принятому в 1947 году." В этот короткий отрывок авторы умудрились втиснуть целых три ошибки!
Во-первых, "высотность" московского здания определяется отнюдь не количеством этажей. Их "насчитывают более 26" далеко не все дома, называемые высотными. Например, в гостинице "Ленинградская" всего 17 этажей, а здание на площади Красных ворот даже с учетом необитаемых ярусов имеет не более двадцати четырех.
Но при этом домов-то выше двадцати шести этажей в Москве гораздо больше семи! Примеры всем известны — помимо самих высоких из высотной семерки это СЭВ (31 этаж), Гидропроект (27 этажей), Дом туриста на Ленинском проспекте (35 этажей), пять корпусов гостиничного комплекса "Измайлово"(30 этажей) и т.д. и т.п. Вот вам и вторая ошибка!
Наконец, третья ошибка вытекает из второй. Поскольку в число зданий с числом этажей, большим 26, входят и многие выстроенные в последние десятилетия, совершенно очевидно, что далеко не все из них выстроены в соответствии с постановлением полувековой давности.
Ну да ладно, простим некогда почтенное издательство за эту путаницу. Ведь подобную ошибку допускает и наиболее авторитетная книга о нашем городе — энциклопедия "Москва" (издание 1997 года). Правда, автор статьи о высотных домах сопровождает утверждение о "высоте более 26 этажей" застенчивой оговоркой "как правило". Но тут же упоминаются семнадцатиэтажная "Ленинградская", 22 этажа дома на площади Восстания, а об этажности дома у Красных ворот вообще стыдливо умалчивается. Казалось бы, уже этого достаточно, чтобы о "высоте более 26 этажей" речь на заходила даже "как правило"!
То, что в энциклопедии был допущен подобный ляпсус, ставит под сомнение качество всего издания. А при внимательном изучении книги подтверждаются самые худшие подозрения — ошибки из энциклопедии можно выгребать десятками, причем встречаются и особо пикантные. Может быть, чтобы позабавить читателей, о них стоило бы рассказать поподробнее, но это — в другой раз. А пока лучше задвиньте подальше увесистый красный томик со золотыми буквами "Москва.Энциклопедия" — толку от него немного. Это, так сказать, побочный вывод исследований о высотных зданиях. А основной пока результат состоит в том, что этажность — слишком ненадежный критерий "высотности". В самом деле, что такое 17 этажей "Ленинградской", когда сплошь и рядом обычные жилые дома строятся восемнадцатиэтажными?
Да и вообще вопрос о количестве этажей во всех семи высотных домах весьма непрост. Достоверные данные об этом найти очень нелегко, и вовсе не из-за каких то режимных ограничений. Просто до сих пор как-то не удосужились договориться, что можно считать этажом. Самые верхушки высоток — их башенные завершения имеют в основном декоративные функции и используются лишь в технических целях, например, для размещения лифтовых лебедок. Если считать такие помещения этажами, тогда и обычный девятиэтажный панельный дом превратится в одиннадцатиэтажный — ведь у него есть чердак с расширительными баками, а над ним — башенки для все тех же лифтовых машин! Но все равно кто-то считает верхушки высоток за полноценные этажи, и оттого все той же "Ленинградской" иногда приписывают 22 и даже 25 этажей!
А потому не пытайтесь лихорадочно считать по окнам количество этажей. Гораздо лучше обратиться к здравому смыслу и собственному опыту. Каждый из нас безошибочно узнает высотное здание, не утруждая себя никакими подсчетами. И способствует этому прежде всего единство архитектурного решения всех семи этих зданий, общность их художественного образа. Все семь высотных зданий имеют башенную центральную часть, увенчанную шпилем, пластически развитый силуэт, богатый внешний декор, облицовку натуральным камнем или высококачественной керамикой. И лишь после этого идет высота — ее тоже нужно учитывать, чтобы отличить настоящее высотное здание от "псевдовысотного", например, гостиницы "Пекин" на площади Маяковского, вполне подходящей под вышеприведенное определение.
Но высоту нужно считать не в сомнительных этажах, а в самых обычных метрах. И вот тогда-то устанавливается полная ясность с вопросом отнесения здания к категории высотных. Таковыми являются те, которые помимо соответствия условиям предыдущего абзаца, имеют высоту не менее 130 метров. А уж информацию о высоте "высоток" можно почерпнуть во многих работах (за исключением, конечно, пресловутой энциклопедии). Вот эти цифры: МГУ — 239 метров, Смоленская площадь и "Украина" — по 170, Котельническая набережная — 176, площадь Восстания — 159, "Ленинградская" — 138, Красные ворота — 134. Теперь, кажется, все верно. Столь большая для Москвы высота зданий отнюдь не была чьим-то капризом или экстравагантной выходкой. Для формирования полноценной архитектурной панорамы Москвы требовались высотные доминанты, ориентиры. Когда-то, давным-давно подобную роль играли колокольни и крепостные башни, имевшие вполне приличную для того времени высоту — по 30—50 метров. Но, начиная с конца XIX века, центральная часть города стала быстро затягиваться многоэтажными доходными домами в пять-семь этажей. И за этими коробочками исчезли, потерялись некогда гордые башни. Даже там, где на них оставался хороший обзор, они стали казаться маленькими игрушками на фоне грузных соседей. И к тридцатым годам двадцатого века открывавшаяся с Ленинских гор панорама столицы стала плоской и скучной. Даже прославленный Иван Великий еле-еле вздымался над общей ровной массой домов.
Нельзя сказать, что зодчие довоенной Москвы совсем не обращали внимания на силуэт Москвы. Но первые их попытки хоть как-нибудь оживить его были робкими и неуверенными. Так, в 1940 году архитектор А.Мордвинов запроектировал небольшую круглую башенку над угловым домом, выходящим на Пушкинскую площадь. Причем первоначально над башенкой в изящном пируэте парила бетонная статуя танцовщицы, которую, к сожалению, через несколько лет пришлось снять — уж очень реальной стала опасность ее падения.
Аналогичную башенку, но уже без всяких статуй, Мордвинов поставил и над домом, открывающем въезд с набережной на Большую Полянку. Более решительно повел себя архитектор Л.Руднев, украсивший в 1936 году здание Наркомата обороны на Гоголевском бульваре высокой призматической башней. Но вот место для нее выбрано неудачно, и сегодня найти ее нелегко. А жаль, башня вышла довольно эффектной и могла бы действительно послужить украшением Москвы.
Эти башни и еще несколько им подобных были слишком малы по размерам, слишком вялы и скучны, чтобы стать настоящими доминантами для прилегающей части городской среды. Но художественные искания зодчих нащупывали принципы расстановки вертикальных акцентов в московской застройке. Тенденцию к созданию новых башен можно обнаружить и в здании театра Красной Армии, выстроенном на площади Коммуны по проекту В.Симбирцева и К.Алабяна. Плану театра была придана форма эмблемы армии — пятиконечной звезды. Но интересно оно не только планом, но и тем, что в отличие от распластанных по горизонтали традиционных театральных сооружений, получило ясно выраженную вертикальную композицию, которую собирались еще более усилить установкой над верхним ярусом огромной скульптуры красноармейца.
Конечно, грузноватый, тяжелый театр и сравнивать не приходится с изящными высотными домами, но благодаря своему активному силуэту и умелой постановке, он действительно стал архитектурным центром, уверенно объединяющим и подчиняющим окружающую застройку.
А самым непосредственным предшественником высоток можно назвать знаменитый Северный речной вокзал на Химкинском водохранилище, выстроенный в 1937 году. Длинное, распластаннное вдоль берега здание увенчано легкой башенкой, над которой возвышается высокий и стройный шпиль, увечанный звездой. Такое завершение вполне могло быть перенесено на любую из будущих высоток. До официального появления понятия "высотное здание" оставалось всего десять лет.
В 1947 году Совет Министров СССР принял специальное постановление "О строительстве в Москве многоэтажных зданий", и в том же году, когда отмечалось 800-летие первого упоминания о нашем городе, состоялась их официальная закладка. Но заложили-то не семь, а восемь зданий. Куда же делся восьмой?
А его никогда и не было. Заложить-то заложили, причем не какой-нибудь, а самый высокий из восьми — аж на 270 метров, и не где-нибудь, а в самом сердце города, в Зарядье, там, где сейчас стоит гостиница "Россия", но...
Монтаж фундаментов огромного сооружения затянулся, а за это время успели возникнуть вполне обоснованные опасения — уместен ли такой гигант вплотную к Кремлю? Не подавит ли он своей стройной, но мощной вертикалью кремлевские башни, не станут ли они выглядеть на его фоне жалкими и приземистыми? К этому примешались и финансовые затруднения. А пока суть да дело, изменилась сама направленность советской архитектуры.
Еще в 1952 году высотные дома преподносились в качестве величайшего достижения, проектировщики всех восьми (в том числе и автор дома в Зарядье — Д.Н.Чечулин) еще до окончания строительства удостоились Сталинских премий, но прошло всего пять лет, и "высотки" стали объектом самой жестокой и часто пристрастной критики. Те, которые были близки к завершению, все же закончили в соответствии с проектами. А вот отставшую строительную площадку в Зарядье попросту забросили на целых десять лет. Лишь в 1967 году фундаменты так и не появившейся восьмой высотки легли в основание гостиницы "Россия". То, что коллектив проектировщиков гостиницы возглавлял Д.Н.Чечулин, можно рассматривать как торжество справедливости, воздавшей зодчему за напрасные труды по проектированию единственного неосуществленного высотного здания.
А к семи выстроенным высотным домам отношение вновь изменилось. И уже кажется очевидным, что не появись они полвека назад, их пришлось бы создавать сегодня. Правда, теоретики архитектуры, то ли по инерции, то ли из вредности, все еще ворчат на "неэкономичность", "эклектичность" и чуть ли не "тоталитаризм" высотных домов, но принимать это вялое брюзжание всерьез не следует — это скорее дань сложившимся традициям архитектурной критики. Ведь те же самые люди дружно восхищаются ажурным верхом Спасской башни, вовсе не упоминая о его полной бесполезности (а в боевом отношении — даже вредности) и заведомой неэкономичности! Так же, как надстройка главной кремлевской башни в свое время знаменовала превращение Москвы из крепости в столицу великого государства, высотные здания стали памятниками славным свершениям советского народа — великой победе в Отечественной войне, беспримерно быстром восстановлении народного хозяйства, замечательных достижениях в культуре, науке, технике.
И сами высотные дома вполне достойны того, чтобы войти в число наиболее выдающихся достижений. Сварные металлические каркасы (сваркой в каждом доме заменили примерно полмиллиона заклепок), фундаменты в виде железобетонной коробки, равномерно распределяющей огромное давление на всю площадь опоры, особые кровли, не образующие сосулек (представьте себе падение ледышки со двухсотметровой высоты), встроенные в стены пылесосы, быстроходные лифты, пролетающие три с половиной метра в секунду... Да что говорить, если Сталинской премией была отмечена даже разработка самоподъемных кранов, цеплявшихся за уже построенные этажи и ползущие вверх по строящемуся дому! Инженеры П.Велихов, Л.Щипакин, И.Гитман, А.Соколова сконструировали краны специально для московских высоток, но в дальшейшем эти механизмы стали обычным явлением на стройках.
И очень-очень многое из того, что впервые было использовано в московских высотных зданиях, постепенно вошло в привычный строительный обиход. Но вот их торжественное архитектурное решение, величавые силуэты, сформировавшие панораму новой Москвы, так и остались неповторимыми. Запомните — их всего семь!
Алексей РОГАЧЕВ
Газета «Квартира. Дача. Офис»
|
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. Пожалуйста, пройдите процедуру авторизации здесь.
|